Козёл

[WerassaNord]

Просыпался Иван Стрельцов долго и муторно. Во рту пересохло, голова гудела, как чугунный горшок, которому от души наподдали сапогом, мысли разбегались шустрыми тараканами.
Накануне вечером он с друзьями бурно отмечал окончание обучения ратному делу. Сначала гуляли в пивной, потом кому-то в нетрезвую голову пришла идея среди ночи пойти искать волшебный источник. Кому — он не помнил, что за источник – тоже. То ли удачу приносил, то ли желание исполнял. Зато идея взять с собой пару бутылей в дорогу точно была его, Ивана. И взяли – по паре на брата.
Повезло им и в лесу не заблудиться, хотя в том состоянии в трёх соснах заплутать могли, и по дороге никого не потерять. Прям как нарочно кто вывел. Сначала по очереди пили из источника, потом просто пили. Судя по нещадно слепящему даже через закрытые веки солнцу, радостно орущим птицам и щекочущим ноздри травинкам, спать завалились где-то там же.

Справа всё настойчивей раздавалось звонкое журчание ручья: это давал о себе знать давний друг всех безудержных гуляк — сушняк. Не разлепляя глаз, Иван с трудом поднялся на четвереньки и поплёлся к воде. Дрожащие конечности вероломно подгибались и разъезжались.
Когда внизу захлюпало, он практически упал лицом в воду и стал жадно пить. Холодная вода утолила жажду и немного прояснила муть в голове.
«Бр-р! Напился до скотского состояния», - подумал парень, открыл глаза и заорал, отпрыгнув на целый аршин назад. Встряхнул головой, как будто собирая мысли в кучу, и снова вернулся назад. Отражаясь в воде ручья, на него смотрел здоровенный серый козёл.

«Уй-ёй! Говорила же мне сестрица не пить что попало! Сколько лет прошло, а итог один. Козлом был — козлом и остался.
Мало ему, что ли, той истории с ведьмой, которая Алёнку чуть со свету не сжила и его, маленького, съесть хотела? Хорошо, что купец тогда их с сестрёнкой обоих спас.
До сих пор муж жену на руках носит, надышаться на неё не может. Да и Ивана полюбил, как братишку меньшого. Ни в чём ему отказа не было. Многое с рук сходило весёлому шалуну за одну улыбку озорную. Однако мальчик рос, а прикрывать все его хулиганские выходки у купца уже не получалось. Не помогали ни разговоры, ни уговоры, ни просьбы не расстраивать сестру, которая в братце души не чаяла. В итоге решился купец отправить названого братишку в столицу, ратному делу обучаться. Если уж там его уму-разуму не научат и к порядку не призовут, то ни у кого этого не выйдет.

Учиться Ивану понравилось. Ни умом, ни ловкостью природа его не обделила, а соблюдать устав и не попадаться на шалостях дело нехитрое. Зато развлечений в столице не в пример больше, чем дома. Поэтому благодарственные грамоты вместе с письменными жалобами на поведение Ивана купец получал регулярно. По совести сказать, первых было гораздо больше, а вторых к концу учёбы и вовсе не стало, пусть и от того, что поймать парня на горячем никому не удавалось.
После обучения он планировал продолжить службу, в мечтах видя себя сначала в царской роте, а после – главным воеводой. Пока же суть да дело, собирался съездить домой. Соскучился уже по сестре, зятю и племянникам.

А теперь? Что теперь?
Долго предаваться унынию Иван не любил, да и не в его характере это было. Для начала неплохо бы из леса выбраться, а то останутся от козлика рожки да ножки. Откуда ж он пришёл-то? Хотя, вон там кусты поломаны, словно медведь через них ломился. Ну-ка, ну-ка? Точно, его следы. Ишь, какой лоскут от рубашки на ветвях оставил!

Он осторожно пробрался через кусты и вышел на другую поляну, на которой тоже кто-то ночевал. Услышав шум, болезный проснулся и уставился на Ивана.

- О, козёл!
- Сам козёл, буркнул Стрельцов, узнав недавнего сослуживца Леся.
- Ы-ы-ыыызыди, нечисть! - вскричал тот, рванув из поясных ножен любимый охотничий нож. Вспомнив, как умело Лесь им орудует, Иван на всякий случай попятился.

- Тихо, тихо. Уймись! Где ты говорящих козлов видел? Снюсь я тебе!
- Ну да, - отёр пот со лба парень. - А почему ты, а не девки румяные?
- Потому что пить надо меньше, - ехидно ответил козёл.
- Ванька, ты что ли?
- Угу.
- Эк тебя! Хотя, ты и правда тот ещё козёл.
- Чего? - взвился Иван.
- Того! Кто вечно жар чужими руками загребает, сухим из воды выходит? И девки к тебе так и липнут, будто мёдом намазан! Даже Дарёнка моя на тебя заглядывается, думаешь, не вижу? А раз ты мне снишься, то нечего обижаться.
Лесь пошарил вокруг себя руками и жалобно поглядел на Ивана:
- Слышь, у тебя опохмелиться нет?
- Я завязал. И тебе советую. Там, - он махнул головой в сторону кустов, из которых вышел, - ручей есть. И попьёшь и умоешься. Ты, кстати, не помнишь, что в том источнике волшебного было? Желания исполняет или как?
- Суть.
- Что?
- Суть, говорю, показывает. Ну, кто ты есть на самом деле.
- Да,- пробормотал козёл, - беда. А если мне эта суть, к примеру, не нравится, что тогда делать?
- Дык, чтобы перестать быть козлом, надо перестать быть козлом!
- Глубокая мысль, - фыркнул Иван.
- С похмелья же, - развёл руками Лесь и повалился на спину, закрывая глаза. – Самое лучшее средство от него это хорошенько проспаться. Уже на грани сна парень услышал, как козёл говорит ему:
- Ты моим черкни пару строк, мол, решил сначала мир посмотреть, себя показать. Путешествовать буду, домой не поеду.

«Сеструха-то его, поди, пирогов напекла, гостей созвала, с ног сбилась, а он - не поеду! Козёл и есть».

Бредя по лесу, Иван думал, что показываться на глаза Алёнке и Макару в таком виде решительно нельзя. Только зря волновать. Не выгонят, конечно, но прожить жизнь козлом он не хотел, сочувственных взглядов и откровенной жалости тоже, поэтому для начала надо вспомнить, как же в прошлый раз он себе человеческий облик вернул? Кажется, от радости, что с ведьмой покончено, а сестра, живая и здоровая, стоит рядом, он пару раз подпрыгнул да перекувырнулся в воздухе, упав уже мальчишкой.
Как следует разбежавшись, козел посильнее оттолкнулся всеми копытами перед прыжком.

Да, неласково его встретила мать сыра земля. Думал, совсем башка рогатая отвалится к тараканьей бабушке.

Вспомнив, что тараканью бабушку вместе с блинскими ёжиками придумал для того, чтобы совсем уж не ругаться перед племянниками, он опять загрустил.
В мальчишках парень души не чаял, и те ходили за ним по пятам в редкие недели отпуска, которые он всегда проводил дома, не сводя восхищённых взглядов. Ведь Иван был участником почти всех их игр и организатором большинства шалостей, к которым подходил с выдумкой и огоньком.

Поднялся Иван на ноги и побрёл вдоль дороги. Долго ли шёл, коротко ли — кто знает, пока не повстречалась ему на дороге бабка, которая, увидев бесхозного козла, очень обрадовалась.

- Ах ты ж мой славный! Чей же ты такой будешь, касатик? А ну, иди сюда, голуба моя, иди к бабушке.

Козёл мотнул головой:
- Не-а, звиняй, бабка, но я свой собственный.
- О как! - ответила старушка, нимало не испугавшись, но окидывая его враз посерьёзневшим взглядом. - А может, ты и не козёл вовсе будешь, а добрый молодец, лихо заколдованный?
Иван понял, что бабушка не так проста, как кажется.
- Может, и буду, - буркнул он, - тебе-то какое дело?
- Да вот, ходила-бродила по лесу, хворост собирала, а донести сил нет. Дай, думаю, на дорогу выйду, помощника себе поищу. Не поможешь ли, добрый молодец?
- Чем же я тебе помогу, бабка? У меня и рук-то нет!
- Рук нет, а спина есть! Отвезёшь мою вязаночку, глядишь, я тебе тоже пригожусь.
Подумал Иван, что делать ему всё равно нечего, почему бы и не помочь? Опять же, в сказках такие старушки завсегда не зря встречались.
Договорились. Погрузила она на козла хворост, да пошли помаленьку.
- Далеко идти-то?
- Не, милок, недалече. Вон уже деревенька моя, так я с краю живу, у самой околицы.
- А ты, бабка, никак ведьма?
- Ведьма не ведьма, а ведунья, - ответила та, похлопав его по шее. – Ты ступай, милок, ступай. Дома и гляну, чем тебе помочь можно.

Вскоре добрались они до старенькой, но ладной избушки, окружённой ровным плетнём. Зеленела на огороде ботва, квохтали в сараюшке куры. Избавив козла от поклажи, старушка пригласила его в дом. Как зашёл, велела встать в углу и не мешать. Сама взяла чашку, плеснула в неё колодезной воды из ведра, зашептала что-то долгое, невнятное, провела по ободу чашки пальцем посолонь, затем в обратную сторону и стала задумчиво всматриваться внутрь, будто надеясь что-то увидеть. Козёл ухмыльнулся. Хозяйка жестом велела молчать, затем быстро подошла к открытой двери, резко выплеснула воду из чашки куда-то в сторону огорода и велела:
- Отомри, Иван Стрельцов.
Козёл попятился, а она продолжила:
- Ты, когда утром проснулся, в воду смотрел? Смотрел. А вода, она всё помнит и рассказать может, если уметь спрашивать. Чем, гость дорогой, потчевать тебя прикажешь? Сеном аль пирогами да кашей?
Козёл честно ответил, что сена не пробовал, а от хорошего обеда ни разу не отказывался. Накормила его хозяйка и велела рассказывать про его житьё-бытьё, да как так угораздило.
Он ей всё как на духу и выдал, начиная с детства, когда они с Алёнкой старой ведьме попались, и заканчивая сегодняшним пробуждением. Пока говорил, да на судьбу жаловался, уж и дело к вечеру.
- Ну, вот что, - сказала старушка, - переночуешь в сарае, а я пока подумаю, чем тебе помочь можно. Утро вечера мудренее.

С первыми петухами бабка его растолкала и сказала:
- Значит, так, Иван Стрельцов, дела твои гораздо серьёзнее, чем ты думаешь. Да не фыркай, не конь!
Подумала я, поворожила, поглядела на воду и выходит так, что выпала тебе редкая удача — на себя со стороны посмотреть и жизнь свою к лучшему изменить. Вот только удача твоя с детства на ведьмах завязана. И не смотри на меня так радостно, я всё больше животных лечу да людей иногда. Травы собираю, девкам гадаю. Моё ведовство тихое, доброе. А ведьма ведьме рознь. Бывают и те, что детей малых из колыбели по деревням крадут, людей в зверей обращают или силу жизненную из них пьют. Вот такие тебе и нужны. Сам, небось, помнишь, стоило вам с сестрой от одной злодейки избавиться, ты на радостях мальцом и обернулся.
Да, одними кувырками тут не отделаешься, тут постараться надобно. И для себя поработать, и людям добро сделать. Вот только вырос ты давно, Вань, и одной ведьмы для обратного превращения может уже не хватить на то, чтобы зло добром заменить. Судьба тебе, видно, людей от беды избавлять. А одна ведьма для этого понадобится или десять — то мне не ведомо.

Всерьёз пригорюнился козёл. Ведьмы не раки, в ближайшей реке не наловишь. Да и посерьёзнее раков противник будет. А старушка продолжила:

- Слыхала я, в лесу возле деревеньки соседней стали девки пропадать. Они уж и по одной не ходят, а всё равно, глядь, кого и не досчитаются. Как сквозь землю проваливаются. За неполный месяц четверо сгинуло. Пошёл бы ты, да разузнал, что случилось. Не надо ль кого на чистую воду вывести.

- А сама что ж не сходишь?
- Куда мне, что ты! И силы уже не те, и ворожба моя тихая, мирная. Тут добрый меч нужен да силушка богатырская.
- Бабка, у меня из оружия одни рога остались!
- Вся твоя беда, милок, в том, что ты только о себе думаешь, а надобно и о людях не забывать. Прояви военную хитрость. Неужель у пропавших девиц брата аль жениха посмелее не сыщется? Найдёшь себе толкового помощника. Он будет твоими руками, а ты ему умом-разумом. Думай. Чем меньше в тебе козла, тем скорее человеком станешь.

- Далеко деревня-то, как её там?
- МышИ называется. Недалече, к обеду добежишь. Только ты сразу нахрапом не суйся. Проберись осторожно, разузнай, что к чему да почему, а там уже и до дела дойдёт.
- Не учи, бабка, бойца в разведку ходить.
- Коль так, бывай, боец-молодец. Удачи тебе.

На том и распрощались.

До заветных Мышей козёл доплёлся к полудню и, пробравшись огородами, схоронился в кустах у корчмы — большого добротного дома с широким крыльцом, выходящим на главную улицу деревни. Когда отдохнуть от трудов праведных внутри начали собираться люди, Иван теми же кустами подкрался ближе к распахнутому настежь окну и залёг уже там, чтобы лучше было слышно, о чём судачат местные жители. Так он узнал, что пропало уже пять девушек, и что жених последней о потере очень сильно убивается — третий день из корчмы не выходит. Да так надоел он своим кислым видом жене корчмаря, что велела она гнать его в шею. А то, ишь, нюни распустил из-за сироты несчастной. Как будто больше во всей деревне девок нет! Нашёл, по ком слёзы лить. Вскоре, из дверей под руки вывели рослого, крепкого, но очень понурого парня и, пригрозив кулаком, велели убираться восвояси. С трудом переставляя ноги, тот прошёл немного по кривой тропинке мимо кустов, в которых притаился козёл, уселся на землю, обхватив голову руками, запустил пальцы в светло-русые кудри, уткнулся лбом в колени и застонал, завыл.

Решив действовать на авось, Иван рискнул выйти к страдальцу.

- Что, небось так невеста надоела, что от счастья третий день не просыхаешь?
- Слышь, ты, козёл! - обернулся парень, увидел собеседника и оторопел.
- Я-то козёл. А ты кто? Если б у меня любимая пропала, я б носом землю рыл, весь лес прочесал, до последней иголочки, не успокоился бы, пока не нашел. А ты сидишь, пьёшь, себя жалеешь. На кого похож стал? Уж лучше козлом быть.
- Думаешь, я не ходил, не искал? Ещё когда первая, Линка, потерялась, всё, что могли, обыскали, каждую веточку перевернули. У неё отец — охотник. Собак лучших по округе собрали, да куда там. Поплутают люди по лесу, как кругами кто водит, и назад возвращаются. Псы поначалу вроде резво след взяли, а как в чащу углубляться стали — завыли, хвосты поджали и бежать. А те, кто из людей дальше рискнёт пойти, обратно не сразу возвращаются. Глаза пустые, в себя подолгу не приходят. Я и сам ходил. Люди говорят, полдня потом ничего не соображал, с горшками битыми на плетнях здоровался, воротам кланялся, никого не узнавал. Нечисто там.
- И что, сразу сдался?
- Я! Да я! - попытался вскочить парень, но плюхнулся обратно на землю.
- Ты, ты, - ухмыльнулся козёл. - И собаки, говоришь, не помогли?
- Не-а. Колдовство это. Говорят, ведьма у нас завелась, лютует.
- А зверьё у вас из леса, случайно, из леса не выходило такое же, не соображающее?
- Нет, не было, - подумав, ответил парень.
- Есть у меня одна мысль, - сказал ему козёл. - Тебя как звать-то, жених?
- Никита.
- Ну, вот что, Никит, ты не хнычь. На каждого злодея найдётся кто-нибудь похитрее. Всем глаза не отведёшь, от всех не спрячешься. Иначе у вас бы тут и лисы с волками из лесу выходить начали. Значит, есть обходной путь. Ты, давай-ка, пойди, проспись, а завтра с утреца мы с тобой вместе пойдём. Покажешь, где ваши собаки след теряют, небось, вместе у нас с тобой что-нибудь да получится.

Встретиться сговорились здесь же. На рассвете Иван вылез из кустов, в которых ночевал, на встречу с помятым, но серьёзно настроенным Никитой. На козла тот косился недоверчиво, но Стрельцов коротко, без подробностей, поведал, что с ведьмой и колдовством сталкивается не в первый раз, и опыт какой-никакой имеет. Жених повеселел. До чащи они шли вместе. Парень помогал там, где козлу в одиночку пробраться было нелегко. Говорили неохотно, да и не о чем. Как добрались, Никита буркнул: «Вот, где-то здесь собаки след теряли».

Иван наугад двинулся дальше. Не встретив никаких преград и не ощутив признаков надвигающейся паники, пробираясь между деревьями и кустарником, он углубился в чащу. Услышав за собой треск приминаемого Никитой подлеска, обернулся, чтобы уточнить направление. Жених шёл, глядя прямо перед собой, но судя по выражению его лица, немного заторможенным движениям и создаваемому шуму, вряд ли понимал, что с ним происходит.
Козёл остановился. Парень остановился тоже.
«Понятно», - подумал Иван. Сам он никакого колдовского воздействия на себе не ощущал. Тогда Стрельцов двинулся в обратную сторону, осторожно обойдя безучастно стоящего Никиту. Жених так же молча развернулся и побрёл за ним. Дойдя до места, с которого предположительно начинали действовать чары, Козёл осторожно подтолкнул парня рогами в сторону деревни, и, убедившись, что тот пошёл в нужном направлении, вернулся обратно в чащу.

В одиночку брести пришлось не очень долго, хоть и не так легко, как вдвоём с Никитой, который в лесу чувствовал себя гораздо увереннее, чем Иван, особенно в козлином обличье.
Встретить в ведьмином углу какого-то крупного зверя он не опасался. Довольно скоро Стрельцов вышел на поляну, окружённую высоким частоколом, за которым скрывалась небольшая изба.
Развешанные по кольям на длинных нитях или нанизанные сверху птичьи и звериные черепа намекали на то, что вряд ли это охотничья заимка или жильё деревенского бирюка.

«Так вот где ведьма живёт».

Сначала козёл несколько раз обошёл вокруг частокола, выискивая ловушки для незваных гостей, но не нашёл. Потом, поднимая с земли зубами и сетуя на отсутствие рук, позакидывал через край внутрь шишки и веточки. Понаблюдал за садившимися на черепа птицами, одну из которых удачно удалось шугануть прямо во двор, и, убедившись, что ничего страшного или непонятного не произошло, да и вообще, ничего не произошло, решился проникнуть во двор сам. Пользоваться калиткой, как приличный человек он всё же не рискнул поэтому, как неприличный козёл, разбежался посильнее и перепрыгнул через ограду, в прыжке оттолкнувшись копытами от заострённых кольев. Поняв, что всё с ним в порядке: ни в кого не превратился, ничего не лишился и в прах не обратился, Иван решил, что ведьмы точно нет дома, иначе его появление вряд ли бы осталось незамеченным, поэтому спокойно пошёл к избе. Из открытого окошка слышалась тихая печальная песня, чем-то напомнившая колыбельную.
Козёл встал на задние ноги и осторожно заглянул внутрь. Недалеко от окна сидела девушка , которая плела из соломы куклу и напевала. Переброшенные через плечо сплетённые в рыхлую косу темные волосы, перехваченные какой-то тесёмкой, не давали разглядеть её лицо. Иван пару раз стукнул копытом о стену и откашлялся, привлекая внимание:

- Красная девица, дай воды напиться. Пожалей детинушку-сиротинушку.
- Ой! Ты кто? - вскочила девушка, прижимая к груди недоплетённую куколку. Вид у неё был забавный и взъерошенный, но в тёмных глазах- смородинах плескался неподдельный страх.
- Зайчик, не видно что ли? - пошутил Иван
- А чёй-та у тебя, зайчик, рога такие вымахали? - спросила она, одной рукой придерживая рукоделие, а второй нашаривая рядом что-нибудь потяжелее.
- Плохо себя вёл, - виновато, как смог, ухмыльнулся козёл.
- А сейчас ты себя как ведёшь?
- Я на пути к раскаянию. Ну что, красна девица, вызволять тебя, аль ещё потомишься?
Девушка кинулась к окну, поняв, что нападать на неё никто не собирается, а наоборот, хотят спасти.
- Утомилась томиться! Только мне отсюда ходу нет: как к двери подхожу, в глазах темнеет, ноги подкашиваются, падаю. Потом так плохо полдня, шевелюсь с трудом, всё на лавке отсиживаюсь. А ведьма перед уходом мне столько работы оставляет, что только к её возвращению времени хватает управиться. Если не справлюсь — накажет. Всю ночь такие кошмары снятся, что хоть совсем спать не ложись, но глаза сами закрываются. Ни днём мне покоя нет, ни ночью. Да и ты бы шёл подобру-поздорову, покуда ведьма не вернулась.
- Ты чего одна сидишь, вас же пятеро пропало?
- Когда я здесь очутилась, кроме меня и ведьмы никого не было. Где остальные не знаю, не ведаю.
- А как ты здесь очутилась?
- Не помню, - ответила девушка, - Как во сне всё. Вечером дома спать ложилась. Потом вроде вижу тропинку лесную. Не то утро раннее, не то вечер поздний, а может и ночь светлая –
непонятно. Проснулась — уже здесь сижу, а ведьма мне в глаза скалится. Говорит, как раз меня ей для полного счастья не хватало.
- Про других девчат ничего не говорила, может, случайно упомянула?
- Нет, не было. Но кажется мне, что-то нехорошее ведьма с ними сотворила. В сундуке у неё ленты цветные лежат, я одну узнала. Мы с Линкой на ярмарке одинаковые себе покупали, красивые, бирюзовые. Вот эта лента у неё в косе была, когда она пропала. Остальные, наверное, других девчонок. А ещё ведьма меня куколок из соломы плести заставила. Третью доплетаю, ещё одна осталась. Ох, не к добру это!
- Погоди охать, дай мне лучше взглянуть на эти ленты.
- Сейчас.
Она метнулась внутрь комнаты, хлопнула крышка сундука, и через миг перед носом у козла очутился клубок из мятых лент. Девушка распутала их и разложила на подоконнике: желтая, красная, зелёная и бирюзовая.
- Вот эта Линкина, - сказала она, разглаживая пальцами атласную ткань. - Ведьма их вроде не бережёт, но руками трогать не велит. Узнает — опять накажет.
- Слышь, красна девица, а через окно ты сбежать не думала?
- Ведьма сразу сказала, что без неё мне из дома хода нет. Поймала на улице птичку, занесла в дом, и в окно выпустила. Та только чуть отлетела — камешком замертво упала. И в дом без неё никому не попасть. Вот как.
- Понятно. Значит сразу вызволить тебя не выйдет. Попробуй сегодня осторожно расспросить эту мымру о том, о сём. Может, проговорится, что с девчонками стало. Или, ещё лучше, хвастаться начнёт своими планами. Думаю, пара дней в запасе у нас есть. Чем больше будем знать, тем больше шансов не только тебя одну вытащить из этой беды. Да не кручинься, красна девица, я к тебе не просто так пришёл, а с приветом пламенным от суженого твоего.
- От Никитки? - вскинулась та.
- От него самого. Грозит ради тебя всю землю пешком обойти, любого злодея морским узлом завязать! Так что, не хнычь, красавица. А как звать-то тебя?
- Матрёной, - улыбнулась девушка.
- Побегу я, Матрёшка. Надо думу думать, как с ведьмой бороться будем. Завтра вернусь.

Добравшись до деревни, козёл заметил у кустов возле корчмы Никиту, старательно делавшего вид, что просто прогуливается мимо. Слегка плывущий взгляд и тяжёлые вздохи парня корчмарь принял на свой счёт и пригрозил кулаком, намекая, что сегодня страдальцу здесь не рады.
Стрельцов снова окольными путями пробрался на место встречи. Никита его ждал, поэтому заметил и очень обрадовался. Выглядел парень довольно неплохо, значит, в себя пришёл быстро.
Решив, что место встречи пора менять, Иван спросил у парня, где они могут спокойно поговорить и обсудить дальнейшие действия. Тот позвал его к себе, объяснив, что живёт один и никто им не помешает. Там козёл рассказал, что нашёл логово ведьмы, видел живую и невредимую Матрёну, передал, что она ждёт-не дождётся, когда Никитка за ней придёт. Вспомнил и про ленты. Ведь не зря ведьма их хранит и брать не разрешает. Нужны они ей зачем-то. А раз так, то почему бы не попробовать их подменить, чтобы ведьмины планы спутать?
До самого вечера парень бродил по деревне, изображая убитого горем жениха. Сначала разговорился с Матрёниной тёткой, исподволь выпросив у неё бирюзовую ленту девушки на память, потом якобы случайно встречался с роднёй пропавших девчонок. Всем очень хотелось верить, что потерявшихся удастся найти и вернуть, гонца в столицу уже послали, но пока ни помощь не подоспела, ни что самим делать никто не знал. Оставалось ждать. Так за разговорами удалось выспросить да выпросить Никите остальные ленточки. Понравившиеся ленты берут помногу и хранят подолгу, чтоб коль обтреплется или потеряется такая красота, можно было быстро новой обзавестись.

Тем временем Матрёна, как бы невзначай, вручая вернувшейся ведьме готовую куколку, поинтересовалась: зачем такой могущественной колдунье детские игрушки?
Та ей охотно ответила, что соломенные куклы, как и глупые болтливые девки, нужны для того, чтобы молодость и красоту себе вернуть.
- Да неужто так можно? - удивилась девушка. Глаза её непритворно заблестели искренним интересом.
Ведьма, к слову сказать, и без того не выглядевшая старой и дряхлой, - в тёмных волосах ни ниточки седины, лицо гладкое, без морщин, - сказала, что умеючи всё можно, да не все смогут Главное, правильно выбрать время и место, где её до поры никто не хватится. Со дня на день всё закончится и ищи свищи ветра в поле, потому как её, ведьмы, здесь уже не будет. А Матрёшки просто больше не будет и глупые вопросы задавать тоже будет некому.


Поутру Иван с Никитой снова отправились в лес. Парень обвязал лентами рога козла, так, что тот сам себе напоминал майское дерево. Углубляться в чащу вдвоём не стали, договорившись встретиться у Никиты дома. Парню, сетовавшему на то, что места себе не найдёт в ожидании новостей, Стрельцов посоветовал не сидеть без дела, а кое-что раздобыть. Ведь ведьма со дня на день свои дела закончит, да и куколку Матрёнка вчера третью доплетала, значит, сегодня последняя осталась. На том и разошлись.

Стрельцов потихоньку пробрался на поляну с избушкой, побросал через забор ветки с шишками, чтобы убедиться, что ведьмы дома нет и неприятности его не поджидают. А то мало ли, может, это вчера она была к гостям не готова, а теперь знает, что тут кто-то посторонний был и так просто внутрь уже не попадёшь? Но и на этот раз ему свезло. Перепрыгнул козёл через ограду, добежал до окна и постучал. Встретила его Матрёна радостно и рассказала, что вызнала у ведьмы её секрет, но надо торопиться, потому что случится всё сегодня вечером.

Иван велел ей отвязать ленточки с его рогов. Разволновавшаяся девушка то болтала без умолку, то начала хихикать над украшенным козлом, поддразнивая его тем, что такому нарядному в самый раз на свидание ходить. Он ответил, что без пряников не заигрывает и в следующий раз непременно с подарком заявится. Ленточки Матрёна отвязала, разгладила, свернула и убрала в сундук, а те, что прятала ведьма, привязала Ивану на шею. Тому подумалось, что неплохо бы хоть ошейником каким обзавестись для удобства, чтобы как пугало не ходить. Хоть подвесить что-то полезное, кошель или флягу с водой, раз уж у самого рук нет, чтобы отнести. Мало ли что в жизни пригодится. Так с новостями и ленточками на шее Стрельцов побежал обратно, пообещав девушке, что как только начнёт смеркаться, они с Никитой непременно придут и всё будет хорошо.

Конечно, дожидаться вечера не стали. Никита рвался в лес немедля, но Иван уговорил его дров на горячую голову не ломать, а всё обдумать и подготовиться. Ленты поначалу собирались надёжно припрятать, но потом решили взять с собой. Была у Стрельцова мысль, что ленты эти не простые, а как-то напрямую с потеряшками связаны. Может, в них она девушек и превратила. Не зря ведь их Матрёна должна соломенным куколкам в косы вплести. В ведьминых обрядах случайных вещей не бывает. Вспомнил тут козёл, что в этот раз видел у ограды избушки подозрительную кучу хвороста и сухостоя. Знатный может выйти костёр. Раз будет огонь, значит, может понадобиться и вода. А где в лесу её взять? Значит, надо будет принести с собой. Никита раздобыл где-то небольшой бочонок воды, и хоть нести его было тяжело и идти по лесу неудобно, но ради любимой девушки парень был готов и не на такие подвиги. Вышли сразу, как только нашли всё необходимое. Попавший под колдовские чары парень шёл за козлом, как привязанный, поэтому потерять его Иван не боялся, опасался только, что, добравшись до места, Никита долго будет приходить в себя и придётся проявить недюжинную смекалку, чтобы потянуть время и всё не испортить.

Когда они добрались до кустов вокруг поляны, Иван остановился и внимательно оглядел спутника. Взгляд того то прояснялся, то затуманивался, и видно было, что чувствует он себя странно и неуютно, но очухается довольно скоро. Тогда Стрельцов шёпотом велел ему затаиться поблизости, а сам отправился на разведку, небось, на козла ведьма внимание сразу не обратит.
Но не тут-то было. Калитка в ограде была распахнута настежь, и он увидел, что во дворе действительно был сложен большой костёр, вкруг которого прям на земле оказались выжжены какие-то символы. С четырёх сторон, по направлениям сторон света по краю костра ведьма воткнула колья с привязанными к ним куколками, в соломенных косах которых развевались яркие девичьи ленты.

- Ох ты, гости дорогие пожаловали! - произнесла ведьма, не отрываясь от своих дел. Говорила она негромко, но голос её был слышен по всей поляне. Тут Стрельцов понял, что дела их гораздо хуже, чем хотелось бы, и ведьме всё известно, но рискнул зайти во двор.
- И дружка своего прихвати, который по кустам ховается. Негоже такому детине под былинками хорониться, - хохотнула вредная баба.

Из леса медленно вышел Никита. Бочонок он из рук не выпустил, хотя от страха парня откровенно потряхивало.
В голосе ведьмы чувствовалась сила и уверенность.
- И вы на что-нибудь сгодитесь. Ишь, молодые да румяные. Жизненная сила в вас так и плещется, а мне больше — не меньше.
Матрёна стояла неподалёку у крыльца, но как будто ничего не видела и никого не узнавала. В руках она держала чашку жарко потрескивающих углей. Ведьма подошла к ней, голов рукой вынула из чашки алый уголёк, дунула на него, мгновенно остудив, и принялась выводить на лбу девушки какие-то знаки, потом жестом велела ей приступать к работе. Матрёна взяла пук соломы, сунула его в чашку к углям, подождала, пока та вспыхнет и с размаху вышвырнула всё на подготовленный костёр. Ведьма хлопнула в ладоши и весело рассмеялась, огонь мгновенно и жарко занялся, как будто ветки были пропитаны маслом. Пламя жадно вгрызалось сквозь хворост в лежащие снизу брёвна, освещая заревом всю поляну, над которой, несмотря на то, что до вечера ещё было далеко, стянулись сумерки.

- Отпусти её, ведьма, - закричал Никита, сжимая кулаки.
- Да я не держу, - хохотала та, выписывая на траве огненные знаки искрами, вылетающими из костра, - Смотри, она совершенно свободна и всё делает исключительно по своей воле. Скоро всё закончится. Дурёхой больше, дурёхой меньше — с мира не убудет, а мне на век жизни прибавится. Вас-то вообще никто не хватится. Подумаешь, сгинули в лесу козёл да баран. Один по дурости сунулся и второго на убой привёл.
Тем временем ведьма закончила свои выкрутасы и внезапно хищно оскалилась, разведя руками:
- Всего-то надобно несколько душ человечьих, тел, полных жизни, да добрую волю.
- Добрую волю, - повторила эхом Матрёна, всходя на костёр.
Никита страшно закричал, рванул вперёд, отбросив с дороги Козла, но пересечь выжженный вокруг костра на траве круг не смог. Бился об него, как рыба об лёд и звал любимую, вокруг которой стеной стояло пламя. На самой девушке же только начал дымиться сарафан.

«Добрая воля», - в голове у Ивана как щёлкнуло. На его глазах гибла ни в чём не повинная девушка, рядом с ума от горя сходил её жених, не в силах помочь. – «Доброй воли хватает, а ведьма могла и тут не доглядеть».
В два прыжка преодолев разделяющее их с Никитой расстояние, куснул его за ногу, чтобы привлечь внимание и кивнул в сторону валявшегося рядом бочонка с водой:
- Лей!
Никита ударом крепкого кулака саданул в дно бочонка и на козла хлынул поток воды.
Козёл зажмурил глаза и скакнул вперёд. Так и есть, снова расчёт был только на людей. Оказавшись за колдовскими письменами, Стрельцов бросился в огонь и вытолкнул девчонку наружу, заняв её место. Доброй воли для того, чтобы войти на костёр ему хватило, тем более, что Матрёнка не сопротивлялась, потому что была заколдована, а Стрельцов прекрасно понимал, что делает. Пламя приняло его веселее, огонь вспыхнул ещё жарче. Шерсть дымилась и воняла , Иван метался по костру, выталкивая из него куколок, привязанных к кольям, которые успели только обгореть по краю, несмотря на то, что были сделаны из соломы. Вылетевшую из костра Матрёну Никита тут же повалил на землю, сбивая огонь с занявшегося сарафана. Ведьма, оторопело взиравшая на происходящее, заявила, что ей, в общем-то, без разницы красна девица иль добрый молодец. И что никто кроме неё до утра всё равно не доживёт. Стрельцов изо всех сил пытался вырваться из пламени, но понимал, что уйти живым ему не удастся. Тёмные силы, которые призвала для обряда ведьма, должны получить свою жертву.
- Беги, - крикнул ему поднявшийся на ноги Никита.
- Не могу, - ответил Иван, понимая, что смерть его уже совсем близко.
Тогда парень с кулаками набросился на ведьму. Та громко расхохоталась и в притворном испуге побежала от него прочь, потом схватила за плечи Матрёну и, дурачась, стала за неё прятаться:
- Ой, боюсь, боюсь! Помогите!

Никита сделал несколько попыток её ухватить, но ничего не вышло. Ведьма бросилась было прочь, продолжая свою игру, затем передумала и побежала ему навстречу, раскинув объятия, как добрая тётушка при виде долгожданного племянника. Приблизившись к девушке, она внезапно споткнулась и, сопровождаемая метким пинком, ухнула прямо в огонь. Костёр радостно взвыл. Козёл, шерсть которого трещала и вспыхивала, понимая, что сознание его плывёт и сил почти не осталось, в последний раз рванулся и вывалился наружу в клубах дыма и лепестках пламени, как сказочный чёрт. Пришёл в себя он уже на земле. Всё тело нещадно болело. Добавлял ощущений Никита, который, скинув рубаху, охлопывал ей по бокам козла, сбивая последние искры.

Парень оттащил друга подальше от костра, пламя которого, приняв в себя ведьму, взметнулось до небес. Ведь нет для тёмной силы ничего слаще, чем добраться до наглого человечишки, жалкого колдунишки, посягнувшего на власть, чтобы насладиться его душой, стереть в прах саму его суть, обретая долгожданную свободу. И все, дерзнувшие подчинить себе силы зла, рано или поздно заканчивают именно этим.
- Лихо ты её, - хохотнув, подмигнул девушке Иван, когда наконец-то нашёл в себе силы подняться на ноги, - отличная подножка.
- А нечего к моему суженому руки свои загребущие тянуть! – фыркнула, отряхивая от сора и пепла сарафан, Матрёшка.

Издав перед смертью протяжный вой, переходящий в оборвавшийся на самой высокой ноте визг, на собственном костре догорала ведьма.

- Знаешь, Вань, а из костра то ты человеком выскочил, вот только, как оземь ударился, опять козлом стал, - сказал Никита.
- Видно, одной ведьмы мало.

У переживших, пожалуй, самый ужасный вечер в жизни, ребят сил оставалось всё меньше. Обнявшись и поддерживая друг друга, Никита с Матрёной, да ковылявший за ними козёл, который был бы не прочь тоже к кому-нибудь прижаться, отправились сквозь тёмный лес искать дорогу домой. Дорогу не нашли, но, порядочно поплутав и окончательно выбившись из сил, глубокой ночью вышли к деревне и не сговариваясь отправились отсыпаться к Никите.

А утром из лесу вышли пять зарёванных девиц с опаленными косами, бровями и ресницами, но, в целом, здоровые и невредимые, если не считать того, что никого они не узнавали и ничего не помнили. Про ведьму людям рассказали Матрёшка и Никита, на ходу сочиняя историю о героическом спасении от злобной колдуньи, которая не смогла скрыть дорогу к невесте от влюблённого парня. Про участие во всём этом козла, посовещавшись с Иваном, решили ничего не говорить. Люди ахали, плакали, смеялись, но верили, а этого было достаточно. По совету Ивана, Никита раздал родне найдёнок ленточки из девичьих кос, да велел обратно вплести, как волосы отрастут. Тогда память к несчастным вновь и вернётся. Сам Стрельцов, подлечившись у нового друга и его заботливой невесты, решил отправиться дальше. Нечего бока отлёживать. Обросли немного — пора и в путь дорогу собираться. Как ни уговаривали его Матрёшка с Никитой ещё погостить - ни в какую не соглашался. Попросил только парня, чтобы тот ему хороший крепкий ошейник достал, да кольца к нему подвесил. Привыкал к обновке с трудом, но понимал, что вещь нужная.

Проснулся Стрельцов на рассвете, выскользнул потихоньку из дому да решил уйти не прощаясь, чтобы не передумать. Куда идти он знать не знал, ведать не ведал, поэтому направился прямо, куда глаза глядят. Ведь что нужно для хорошего пути? Только удача. А удача его с детства была на ведьмах завязана. Значит, к ведьме дорога и приведёт.